Во вторник прокуратура России отмечала профессиональный праздник. Накануне наш корреспондент встретился с прокурором Лысьвы, старшим советником юстиции Сергеем Грибановым (на снимке).
Где и как прокуроры проходят закалку
- Сергей Юрьевич, что прокуратура по своей сути: карающий меч или народный защитник?
- Учреждая при Сенате 12 января 1722 года пост генерал-прокурора, Петр I назвал его «оком государевым», коим он будет видеть все. С тех пор почти три столетия прокуратура защищает интересы государства от нарушающих закон граждан и самих граждан от несправедливости чиновников и выступает одним из гарантов законности и правопорядка в обществе.
- Чтобы гарантировать исполнение законов, их надо как минимум хорошо знать. В России действует более трех тысяч законодательных актов. Вы знаете назубок все?
- Знать назубок все, по-моему, практически невозможно. Мы исходим из принципа значимости действующего законодательства: федеральное, краевое, местное и ведомственное. Соответственно, знание в полном объеме одного обязательно, с другими достаточно беглого ознакомления и соблюдения требований их соответствия вышестоящему. Главное для нас – умение хорошо ориентироваться в законодательстве и понимать, когда и как его применять. К тому же используем практику закрепления за сотрудниками отраслевого законодательства.
- В начале карьерной лестницы вы изначально видели себя прокурором?
- В те времена я как-то об этом не задумывался: некогда было, нужно было просто работать. После службы во флоте окончил судебно-прокурорский факультет Свердловского юридического института. А поскольку учился по направлению прокуратуры Пермской области, то был распределен следователем в Ныроб для прохождения службы в подразделении прокуратуры по надзору за исправительными учреждениями. Прилетели туда с женой на «кукурузнике», с одним чемоданом на двоих. Вышли из него после четырех часов перелета. Она - в туфлях на шпильках, я - в начищенных ботинках, а на взлетном поле - непролазная грязь, вокруг – угрюмая тайга.
- Сурово после асфальта и неоновых огней уральской столицы...
- Неудобств я не замечал. Желание бороться с преступностью – вот что двигало мной. Юношеский максимализм плюс воспитание и сама система того периода настраивали меня именно так.
- Трудно было работать с зеками?
- Там была своя специфика. Представьте: камера на троих. Утром одного из осужденных обнаруживают мертвым и с заточкой в сердце. Двое других, отсидевшие уже по десятку лет, свою причастность к его смерти категорически отрицают. Свидетелей нет. Но надо доказать, что один из них убийца.
- И доказывали?
- А как же иначе? Нас было два следователя на 25 колоний. Добраться до большинства можно было только вертолетом. Так что приходилось еще и выполнять обязанности помощника прокурора: вести прием заключенных, принимать и рассматривать их жалобы, то есть следить за соблюдением законности в лагерях. Что называется, не вылезал из командировок. Зато приобрел определенный профессиональный опыт.
- И долго это длилось?
- Три года. Потом перевели на должность старшего следователя в прокуратуру Чайковского, в котором я вырос. Следователей тоже было два, но примерно на 140 тысяч населения района. Опять же не сахар. Ведь мы занимались исключительно тяжкими преступлениями – убийствами, изнасилованиями... Ну, а с учетом начала «лихих» 90-х годов в производстве было по 15-20 дел в месяц. Когда окончательно освоился на этом уровне, захотелось чего-то нового. Перешел в налоговую полицию, где несколько лет работал следователем по особо важным делам. А после вернулся в городскую прокуратуру, вскоре был назначен заместителем прокурора. Последние пять лет служу в Лысьве.
- Раньше прокурор более этого срока на одном месте не задерживался...
- Да, была такая, на мой взгляд, мудрая политика в расстановке наших кадров. Чтобы прокуроры не обрастали местными связями, которые волей или неволей вели к поблажкам для тех или иных облеченных полномочиями лиц. С недавних пор такие ограничения сняты.
- А как же поблажки?
- Не знаю, как другие, а я, как бы ни складывались отношения, всегда открытым текстом говорю: личные и служебные интересы не путаю.
- И власть предержащих это устраивает?
- Несмотря на то, что кто-то считает ее плохой или хорошей, любая власть заслуживает уважения, потому что избрана волеизъявлением населения территории. Мы обязаны с ней сотрудничать. Она делает свою работу, мы – свою. Наша заключается в том, чтобы надзирать, как она исполняет законодательство. И поправлять ее, если нарушает его.
- А может власть договориться с прокуратурой, чтобы та закрыла глаза на нарушения, за счет которых неплохо пополняется бюджет?
- Мы отслеживаем местные законодательные акты на соответствие региональному и федеральному законодательству еще на стадии их подготовки. И, если требуется, предлагаем внести коррективы. Так что «уговаривать» нас не имеет смысла. Во всяком случае, в мою бытность прокурором Лысьвы таких попыток не было ни со стороны прежней администрации, ни со стороны нынешней. В конце концов, если власть с нами не согласна, она вправе обратиться в суд. Но обычно туда обращаемся мы, когда она не хочет исправлять указанные нами ошибки.
Чужого горя не бывает
- Должен ли прокурор быть политиком?
- Если вы о нашей принадлежности к партиям, то законодательством это запрещено, потому что кроме прочего мы осуществляем надзор за деятельностью всех политических партий и течений. С другой стороны, сотрудники прокуратуры должны хорошо разбираться в политической обстановке, быть гибкими во взаимоотношениях с людьми разных политических убеждений.
- Как вы оцениваете деятельность Лысьвенского ОВД?
- Экономический кризис порождает определенную социальную напряженность. А она чаще всего ведет к росту преступности. Однако на территории города и района в целом такого роста не наблюдается. Это, несомненно, заслуга правоохранительных органов и, в частности, сотрудников ОВД, которые несут основную нагрузку по стабилизации криминогенной обстановки.
- А что в этом деле зависит от прокуратуры?
- Мы постоянно анализируем работу милиции и на основе анализа координируем ее. Координация заключается в согласовании действий, в выработке единых подходов вместе с другими органами государственной власти и с негосударственными организациями для более успешной борьбы с криминалом.
- Свет в окнах прокуратуры не гаснет обычно до семи-восьми вечера...
- Хорошо бы только до этого времени. Нередко сотрудники задерживаются и до 22 часов.
- С чем это связано?
- За каждым закреплен надзор над исполнением в городе и районе определенного законодательства: один отслеживает вопросы экономической деятельности, другой - ЖКХ и здравоохранения, третий - как распоряжаются государственной и муниципальной собственностью, четвертый - земельные отношения и экологию, пятый – образование и трудовые отношения… На 14 оперативных работников приходится более тридцати направлений. Есть еще плановые задания краевой прокуратуры, наши планы работы. Кроме того, каждый практически ежедневно поддерживает государственное обвинение на двух-трех процессах. При такой нагрузке восьмичасового дня просто не хватает.
- Можно ли без конца принимать близко к сердцу чужую боль?
- Конечно, с годами человек способен привыкнуть ко многому. Я порой ловлю себя на мысли, что мог бы поговорить с посетителем душевнее и обстоятельнее. Значит, в формализме еще не погряз. И подчиненным зачерстветь не позволяю. Визируя их ответы на жалобы населения, обязательно стараюсь смотреть, насколько подробно и понятно они написаны, поймет ли человек, где ему прежде прокуратуры обязаны помочь. Если эти рекомендации смахивают на отписки, значит, пора напомнить, что перед нами люди, нуждающиеся в государственной защите.
- Вы служите в городе уже пять лет. Изменилось ли за это время отношение лысьвенцев к закону?
- Считаю, их правосознание выросло: они стали активнее отстаивать свои интересы и законные права.
- То есть, количество обращений в прокуратуру растет?
- Нет, оно остается примерно на одном уровне - около пятисот в год. Но люди стали чаще обращаться в суды и другие организации, где им тоже должны помогать.
- В конце минувшего года вашу прокуратуру проверяла краевая. Каковы результаты?
- Комплексная проверка длилась почти месяц. И была, что называется, доскональной. Оценка нашей деятельности – «удовлетворительно». Согласно итогам проверки прошла аттестация прокурора: занимаемой должности соответствует.
- Поздравляю!
- Спасибо. Пользуясь случаем, хочу поблагодарить наш коллектив за его высокую работоспособность, за профессионализм, ответственность и понимание стоящих перед ним задач. Желаю каждому здоровья, успехов в работе и личной жизни.
перейти к списку статейверсия для печати
