Краевой суд отменил постановления мирового судьи и лысьвенского городского суда

Молодого человека (назовем его Романом Кошкиным) мировой суд оштрафовал на 500 рублей за якобы неповиновение законному требованию сотрудника полиции. По нынешним временам полтысячи, как говорится, не деньги. Но Роман виновным в административном нарушении себя не считал и обратился в городской суд с жалобой на несправедливое наказание. Однако федеральный судья оставил постановление мирового судьи в силе, а жалобу Кошкина - без удовлетворения. Тогда ему пришлось обращаться в краевой суд. Тот, изучив документы по делу, пришел к выводу: Р. Кошкин прав, постановление мирового судьи и решение судьи лысьвенского городского суда необходимо отменить, а производство в отношении него прекратить. Так в чём же суть дела?

Предъявите права, гражданин пешеход?

В начале июня мировой судья Лариса Зыкина, рассмотрев в открытом судебном заседании материалы дела об административном правонарушении, установила: «21 апреля 2011 года в 15 часов 50 минут в г. Лысьва Пермского края Кошкин Р. Н., находясь по адресу: ул. Советская, 19, на законное требование сотрудника ОВД Лысьвенского муниципального района... предъявить водительское удостоверение и документы на автомобиль - отказался, чем воспрепятствовал исполнению Ведмецким А. В., нёсшим службу и находящемся в форменном обмундировании при исполнении, служебных обязанностей».

О «фирменном» стиле изложения событий и аргументов Ларисы Николаевны писать уже приходилось («Матерные слова не могут оскорбить», «Искра» от 10 февраля), поэтому останавливаться на нём не будем. Но восстановить логику событий нам необходимо, поэтому продолжим изложение близко к тексту.

«Кошкин вину не признал, - констатирует далее судья, - пояснил, что в указанный день и час он вместе с Храбрецовым и Мальковой (фамилии изменены) приехал на «ГАЗели» в отдел внутренних дел. За рулем находился собственник транспорта Храбрецов. Он ушёл в ближайший магазин, женщина осталась в автомобиле. Кошкин, у которого обворовали гараж, выйдя через водительскую дверь, направился к следователю. В этот момент к ОВД подъехала патрульная машина ДПС, к нему подошел сотрудник ГИБДД А.В. Ведмецкий. Сказав, что здесь останавливаться нельзя, попросил представить документы на автомобиль. Кошкин предъявить их отказался.

Свидетель А.В. Ведмецкий, - продолжает судья, - сообщил, что находился в спецтранспорте вместе с напарником А.С. Шаравиным и видел, как подъехала «ГАЗель» под управлением Р. Кошкина. Машина встала между центральным входом в здание и въездом во внутренний двор. Он попросил убрать её с этого места, поскольку такое её расположение угрожает антитеррористической безопасности ОВД. Однако Р. Кошкин сделать это отказался. Тогда он попросил его предъявить документы на автомобиль и водительское удостоверение. Но он и эту просьбу проигнорировал, заявив: «Раз вышел из автомобиля, то являюсь пешеходом и не обязан подчиняться распоряжению сотрудников ГИБДД».

Признать виновным, оштрафовать...

Далее мировой судья констатирует: «Неповиновение законному распоряжению или требованию сотрудника полиции препятствует нормальной деятельности государственных органов, исполнению представителями власти своих служебных обязанностей по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности». И резюмирует: «Заслушав Кошкина, свидетелей и исследовав материалы дела, суд считает, что вина Кошкина устанавливается на основании протокола об административном правонарушении, справки командира отдельного взвода ГИБДД о том, что сотрудник милиции находился при исполнении служебных обязанностей в форменном обмундировании, объяснения Ведмецкого А.В. Указанные документы составлены надлежащими субъектами в соответствии с требованиями КоАП РФ, правомерность их составления и допустимость не оспаривается и самим Кошкиным, поэтому суд признаёт их в качестве допустимых и достоверных доказательств, которые в своей совокупности подтверждают событие и вину Кошкина в совершении им административного правонарушения, предусмотренного ч.1 ст. 19.3 КоАП РФ... Обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, а также исключающих производство по делу, не установлено».

Остальное нам известно: Роман признан виновным и наказан штрафом. Однако неизвестно другое: чем руководствовался судья, принимая такое решение? К сожалению, самого судью об этом не спросишь: закон не обязывает его отчитываться в своих действиях даже перед председателем суда. Поэтому будем исходить из того, что судья больше других смертных вместе взятых заинтересован в установлении истины. А профессия обязывает его не просто установить, но и доказать её. И вот тут возникают вопросы.

В «ГАЗели» были три человека. Почему же судья в заседании допросил только одного? Почему не допросил второго сотрудника ДПС, уж коли при исполнении их было двое? Ведь он не мог не знать, что, не допрашивая названных лиц, нарушает права Р. Кошкина на защиту. Почему в показаниях А. Ведмецкого судья ни на йоту не усомнился, а показания Романа даже не счёл нужным прокомментировать: мол, говоря неправду, он таким образом пытается уйти от наказания. Понятно, что это административный процесс, а не уголовный. Но от этого неюридическим он не становится.

«Игра в поддавки»

Суд на любом процессе должен оставаться судом, а не становиться, как в данном случае, «игрой в поддавки» двух представителей власти - инспектора и судьи. А коли так, то должен блюсти принцип объективности. Другими словами - полно и всесторонне исследовать все обстоятельства дела в их совокупности. Тем более, что Р. Кошкин настоял на том, чтобы в заседании были выслушаны второй работник ГИБДД, свидетели Храбрецов и Малькова. Инспектор А. Шаравин, правда, не явился. Но двое других очевидцев пришли. Однако Л. Зыкина выслушать их не пожелала. Для вынесения решения ей оказалось достаточно протокола, составленного А. Ведмецким, и его устного объяснения. Хотя закон гласит: «Никакие доказательства не имеют заранее установленную силу».

Мудрено ли, что после этого Р. Кошкин написал жалобу в федеральный суд? Она вкратце звучит так: «Ведмецкий управлял спецавтомобилем один, Шаравина в нём не было, в материалах дела имеются его объяснения о том, что он знает о происшедшем со слов Ведмецкого. Однако данные обстоятельства судом не исследовались... Из показаний Ведмецкого, данных в судебном заседании, следует, что автомобиль, которым я будто бы управлял, подъехал к зданию ОВД со стороны пивзавода. Однако в его рапорте по этому поводу отмечается, что машина двигалась со стороны улицы Смышляева. Но противоречия в показаниях Ведмецкого и его письменных объяснениях судом не устранены... Когда А. Ведмецкий потребовал предъявить документы, я передал ему свой паспорт для установления личности... Его требования предъявить водительское удостоверение и документы на машину были незаконными, поскольку я автомобилем не управлял... Причины и основания моего задержания А. Ведмецкий мне не объяснил, при этом нецензурно ругался, в здание ОВД завел силой, а там меня водворили в камеру...»

Сомнения в качестве доказательств

Представьте себе, федеральный судья Алексей Налимов, который принял эту жалобу к производству, «блестяще» опроверг все доводы жалобщика. Как ему это удалось? Некоторые аргументы Р. Кошкина он попросту проигнорировал. Во всяком случае, о них ни слова не сказано ни в постановочной, ни в описательной, ни в резолютивной части его решения по делу. Это касается, например, претензий Романа к нарушениям КоАП РФ, с которыми А. Ведмецких составил административный протокол. Между тем, подчеркнем это особо, такие нарушения дают основания вообще прекратить дело.

В отличие от своего коллеги из мирового суда Алексей Владимирович допросил Храбрецова в судебном заседании. Но когда свидетель подтвердил, что в тот злополучный день и час действительно он управлял «ГАЗелью», сделал из этого подтверждения очень своеобразный вывод: «Показания Кошкина Р.Н. и Храбрецова Р.В. о том, что Кошкин Р.Н. не управлял автомобилем, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела... вызывают сомнения у судьи. Так, Храбрецов Р.В., который якобы привез Кошкина Р.Н. к следователю, быстро уходит из машины и оставляет ключи в замке зажигания, а Кошкин Р.Н. остаётся в машине, пересаживается на водительское сиденье и выходит через водительскую дверь».

Скажите на милость, а что в этом неочевидного и невероятного? Женщина сидела возле правой двери. Парень деликатно не стал её беспокоить и вышел вслед за водителем. Однако, утверждая его виновность, А.В. Налимов добавляет: «...показания Кошкина Р. Н. и Храбрецова Р. В. полностью опровергаются показаниями свидетеля Ведмецкого А. В. У судьи нет оснований не доверять показаниям названного свидетеля, являющегося сотрудником правоохранительного органа и лично не заинтересованного в исходе дела».

Похоже, судья Лысьвенского городского суда сказал новое слово в правоприменительной практике, ведь до него ещё ни один служитель Фемиды не представлял собственные сомнения в качестве доказательства вины подозреваемого. И вот прямо-таки революционный шаг... Наверное, сомневаясь в показаниях двух человек, было бы логичным вызвать в заседание третьего и четвертого. Не вызвал и не заслушал. Не только Малькову и Шаравина, но и Ведмецкого (сослался на его показания в мировом суде). Может быть, потому, что их показания могли бы рассыпать в прах «стройную» версию о виновности Р. Кошкина в административном нарушении и пришлось бы признать, что мировой судья, рассматривая его дело, был необъективен? Поэтому следует вывод: «Действия Кошкина мировым судьей квалифицированы правильно. При этом ему назначено минимальное наказание, предусмотренное санкцией соответствующей статьи».

Вместо эпилога

Увы, читатель, приходится констатировать: оба суда в данном случае встали не на защиту истины, а на защиту идеи о непорочности правоохранительной системы. Поэтому снимем шляпу перед заместителем председателя краевого суда: А. И. Бестолкову дороже оказалась истина. И не потребовалось ещё одного заседания - оказалось достаточно только вчитаться в представленные материалы по делу. Он констатировал: административный протокол и объяснения сотрудника ДПС описания события правонарушения не содержат. В них не указано, нарушение какого пункта ПДД допущено Кошкиным. Ссылка на обязанность Кошкина убрать автомобиль от центрального входа в здание ОВД ничем не обоснована. Вывод мирового судьи о совершении Кошкиным административного нарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 19.3 КоАП, сделан без выяснения всех обстоятельств, подлежащих установлению по делу, и, в первую очередь, без установления события административного правонарушения. Судья Лысьвенского городского суда указанные нарушения законодательства не устранил...

Цена вопроса в данном заседании составляла 500 рублей. Принципиальный гражданин отстоял свою невиновность, решив не «дарить» государству честно заработанные деньги. Это был административный процесс. А если бы речь шла о делах гражданских и уголовных, где «цена вопроса» - десятки и сотни тысяч рублей или многолетние сроки заключения?..

Есть мнение? Выскажи!

 0

 0