Подсудимый Алексей Шабуров вину признал частично. Не отрицал, что ударил пострадавшего ножом. Допускает, что мог бить его ногами и руками. Но ведь не из спортивного интереса, а обороняясь.
Пьяные шалопуты
Они собрались в квартире у потерпевшего за несколько часов до нового, 2014 года. И, разумеется, немало выпили, встречая его. Сначала застолье проходило без ссор. Неожиданно хозяин жилья, которого, кстати сказать, Алексей видел впервые, взял со стола хлеборез и приставил к его горлу. Сделав на шее надрез, сказал, что отрежет ему уши.
Шабуров попросил его не шутить так опасно. И тот убрал нож. Но вскоре всё повторилось. С той лишь разницей, что владелец жилплощади пообещал лишить его не ушей, а жизни. Он приступал с ножом к его горлу четырежды. Выйти из-за стола Алексей не мог, поскольку тот перегораживал собой проход. Наконец обладатель квартиры встал и направился к газовой плите. Вот тогда-то Шабуров и выбежал в подъезд.
Потерпевший догнал его уже возле дверей на улицу. Что там конкретно произошло, подсудимый не помнит, поскольку тогда был сильно пьян. Но помнит, что они вернулись в квартиру и снова сели за стол. А когда выпили, он сказал собутыльнику, что у того плохо с головой и ему пора лечиться.
У пострадавшего, назовём его Иваном, была своя версия произошедшего. Он утверждал, что они всё-таки поссорились. Только вот причину ссоры не помнит. Но помнит, что ударил Шабурова кулаком в лоб. Этого оказалось достаточным, чтобы тот сразу успокоился. А когда Иван стал подогревать на плите еду, сказал гостю: если он опять начнёт возникать, угомонит его горячей сковородкой.
Что произошло потом, понял не сразу. Сначала почувствовал два колющих удара в спину. Когда повернулся от плиты к столу, то увидел Алексея, который стоял с ножом в руке. Тот ещё раз полоснул его клинком, но уже по лицу, разрезав щеку и скулу. А затем выбежал из квартиры. Не выпуская из рук сковороды, Иван бросился следом и догнал его у подъездной двери. Алексей опять ударил его хлеборезом. Целил в живот, но Ваня подставил руку, и он раскромсал ему ладонь. После этого они поговорили «за жизнь», один бросил нож, второй – сковородку и поднялись в жильё, где опять выпили. Остальное практически не помнит, так как начал терять сознание.
Не за здорово живёшь
Когда читаешь подобные «сюжеты», невольно начинаешь думать: и вот на таких балбесов государство тратит наши налоги! Они пьют до беспамятства, калечат друг друга, а мы плати, чтобы правоохрана выяснила, кто из них прав, а кто виноват. Плати за то, чтобы медики заштопали пострадавшего, а потом восстановили его здоровье.
Мало того, оно будет тратить наши деньги на одного из них ещё несколько лет, поскольку он обязательно получит срок. И в колонии его придётся одевать, кормить и поить. Не пора ли с преступников взимать все потраченные на них средства? Тем более что, по данным МВД, каждое третье расследованное в этом году преступление совершено по пьянке.
Сайт www.russian-mifs.ru сообщает: когда имеется один потерпевший и два свидетеля, а по делу проводится одна экспертиза, следствие обходится государству ориентировочно в 13550 рублей. Помножьте это число на 900 тысяч (столько преступлений совершено в стране с января по май включительно) и будет понятно, с какими затратами мы имеем дело только при расследовании злодеяний.
А ведь есть ещё полиция, прокуратура и суд, деятельность которых тоже оплачивается из нашего кармана. Есть ещё СИЗО и колонии, где содержат злодеев. И тоже не за здорово живёшь. Содержание одного осуждённого обходится в год приблизительно в 30 000 рублей.
Почему за наш счёт?
Идея перевести правонарушителей на самоокупаемость не нова. Оказывается, ещё в конце 2001 года Главное управление уголовного розыска МВД России подсчитало, что на поиск и поимку преступника уходит от трёх до пяти тысяч долларов. И выступило с предложением: пусть пойманные злодеи сами оплачивают эти затраты. А потом совместно с Генпрокуратурой и Верховным судом России стало разрабатывать систему мер, направленных на восполнение названных расходов. Однако вскоре эту идею тихо похоронили. Найти официального объяснения таким «похоронам» не удалось.
Другими словами, мы продолжаем платить за отлов преступников. И не только за него. А государство, стараясь не упасть перед Европой лицом в грязь, всеми силами улучшает условия их содержания в местах лишения свободы. Сегодня численность осуждённых, проживающих в общежитиях колоний, варьируется от 50 до 100 человек. Минюст предлагает содержать их по 10 человек в отдельных комнатах общежитий, запираемых на ночь. Такие правила будут распространяться на обычные и облегчённые условия. В строгих условиях осуждённым предложат проживать по четыре человека в запираемой в ночное время комнате.
«При размещении заключённых, особенно при предоставлении мест для сна, должно уважаться их человеческое достоинство и обеспечиваться возможность их уединения», сказано в пояснительной записке к поправкам в Уголовно-исполнительный кодекс. «Законопроект направлен на гуманизацию условий содержания лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы, повышение гарантий соблюдения их прав и законных интересов», сообщают в Минюсте России.
Вот так: «должно уважаться их человеческое достоинство». А наше достоинство они уважают, когда насилуют, грабят, убивают? Да и сидят в этих «общагах» не немощные старички и старушки. Это здоровые мужчины и женщины работоспособного возраста. Но в отличие от любого из нас, государство избавляет их от коммунальных платежей и добычи пропитания. Почему же за наш счёт?
Раз они трудоспособны, пусть работают и оплачивают своё содержание так, чтобы ещё и на зарплату сотрудникам колоний хватало. Но правоведы почему-то зациклилась на защите их достоинства. Они, наверное, никогда не заглядывали в толковые словари русского языка. А то бы знали, что словарь С.И. Ожегова, к примеру, толкует это слово как совокупность высоких моральных качеств...
А что же наши шалопуты? Выслушав их и свидетелей, изучив материалы дела, судья пришёл к выводу: пострадавший спровоцировал подсудимого на преступление. Однако при этом шею ножом ему не резал, на его уши и жизнь не покушался. Стало быть, опасаться за свое существование у Алексея оснований не было. Как не было и состояния аффекта.
Суд квалифицировал действия Шабурова по ч. 1 ст. 111 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего, опасного для его жизни. И назначил подсудимому три года заключения в колонии общего режима. За наши денежки...
Социальные комментарии Cackle
перейти к списку статейверсия для печати
