Пушкин и Лысьва – есть связь?

Лет десять назад мне на глаза попалась книга «Пушкин и Пермь». Название вызвало недоумение: известно, что Александр Сергеевич в Перми не бывал. Оказалось, авторы книги собрали упоминания о Перми в его произведениях и отзывы о ней его друзей и знакомых. Таким образом, они определили место, какое Пермь занимала в сознании поэта.

Если следовать логике составителей книги, можно было бы пополнить пушкиниану такими, например, исследованиями, как «Пушкин и Америка», «Пушкин и Германия», «Пушкин и Испания», «Пушкин и Китай». А если брать в границах Российской империи - «Пушкин и Эвенкия», «Пушкин и Камчатка». В то время я и не предполагал, что исторический поиск выведет меня на тему, казалось бы, абсурдную: Пушкин и Лысьва. И лысьвенская нить в полотне судьбы поэта неодолимо повлечет его на роковой берег Черной речки.

17 марта 1834 года Александр Пушкин записал в дневнике: «Из Италии пишут, что графиня Полье идет замуж за какого-то принца, вдовца и богача. Похоже на шутку, но здесь об этом смеются и рады верить». Кто такая «графиня Полье»? В девичестве - Варвара Петровна Шаховская, внучка В.А. Шаховской, унаследовавшая в 1817 году лысьвенский горный округ: Лысьвенский, Кусье-Александровский, Бисерский заводы и Крестовоздвиженские золотые прииски. В первом браке (1817-1823) - графиня Шувалова, во втором (1826-1830) - графиня Полье, в третьем (1835-1841) - княгиня Бутера-Радоли.

Ревизская сказка 1834 года сообщала: в Лысьвенском заводе проживали 117 душ мужского и 126 душ женского пола дворовых людей, а также 992 души мужского и 1186 душ женского пола заводских жителей. Лысьвенский завод давал владелице более 800 тысяч рублей ежегодно. Графиня всецело вверяла судьбу округа божьему провидению да немцам-управляющим. Труд уральских рабочих и богатства недр питали светскую жизнь Петербурга.

По понятиям той эпохи Варвара Петровна была «уже не в летах пламенных восторгов». Но известие о третьем браке не было шуткой, хотя торопливые слухи и опережали события. Новым избранником графини стал англичанин Георгий Вильдинг. От своей первой супруги, княгини Бутера из Палермо, он унаследовал титул, фамилию и завидное положение в сицилийском обществе. Вероятно, новый роман побудил Вильдинга искать повод переселиться в Россию. На исходе 1835 года блудный сын Альбиона отправился в Санкт-Петербург чрезвычайным посланником Королевства Обеих Сицилий. Этот поступок устранил последние сомнения обворожительной вдовы. В начале следующего года она стала княгиней ди Бутера-Радоли (di Butera-Radoli).

Третье замужество не являлось бесспорным поступком в глазах света, да и супругу-иностранцу были необходимы связи. И вскоре дом Бутера уже числился среди самых гостеприимных и модных в «северной Пальмире». Вернувшись с одного из балов княгини, современница занесла в дневник пикантное наблюдение: «Барон танцевал мазурку с госпожою Пушкиной. Как счастливы они казались в эту минуту!». «Барон» - это поручик аристократического Кавалергардского полка Жорж Дантес, «госпожа Пушкина» - красавица Наталья Николаевна, жена поэта. Так дом владелицы Лысьвенского округа стал одним из мест, где средь «мазурочной болтовни» и шелеста ампирных платьев разыгрывалась знаменитая трагедия.

Правда, в начале 1837 года её едва не подменили легким водевилем: донжуан сочетался браком с родной сестрой своей пассии Катенькой Гончаровой. Посаженными родителями на свадьбе были владельцы Кыновского завода граф и графиня Григорий Александрович и Юлия Павловна Строгановы, свидетелями невесты - супруги Бутера. Однако вскоре сюжетом властно завладел прежний жанр. Чёрная речка, гулкое эхо выстрела и кровавые оспины на снегу. «Эта дуэль оценивается всеми классами общества как общественное несчастье, потому что находящийся на русской государственной службе француз лишил Россию лучшего из её поэтов», - писал князь Бутера в депеше на далекую Сицилию.

Горькие и беспощадные строки М.Ю. Лермонтова:

«А вы, надменные потомки,
Известной подлостью прославленных отцов,
Пятою рабскою поправшие  обломки
Игрою счастия обиженных родов,
Вы, жадною толпой стоящие у трона...»

были обращены к этому кругу, сознательно или бессознательно подталкивавшему Пушкина к роковому выбору: жить обесчещенным или смыть бесчестье кровью - своей или противника. Спустя несколько лет сыновья Варвары Петровны, Андрей и Петр Шуваловы, войдут в круг молодых аристократов-вольнодумцев, к которому принадлежал и М.Ю Лермонтов. Но это уже другая история...

Сергей Гринкевич, учитель Кыновской школы. В публикации использованы материалы из книги «Судьба по имени Лысьва».

 0

 0