За долгую журналистскую жизнь мне приходилось брать много интервью у разных людей – интересных, и не очень, у больших начальников и простых дворников, у знаменитых и мало кому известных. Но брать интервью у коллеги, с которым мы практически одного «призыва» в газету, – не приходилось. Но чего не сделаешь ради такого юбилея!
Елена Орлова проработала в «Искре» 28 лет. Вначале «разгребала» редакционную почту в отделе писем, потом в партотделе «громила» нерадивых коммунистов за их дела неправедные. Потом более десяти лет в должности замредактора отслеживала процессы на местном политическом олимпе и десять лет на посту главреда верой и правдой вела «Искру» к победным вершинам.
Эти десять лет соизмеримы с целой эпохой - стремительным и пронзительным революционным переходом от одного строя к другому. Газета развивалась столь же бурно, как и общество в целом. Отстать она просто не имела права.
Валентина Кокшарова:
- Елена Ильнична, нам посчастливилось поработать в разной «Искре» - советской и постсоветской. Есть с чем сравнивать. Перемен много, но что, по-твоему, в ней остаётся неизменным?
Елена Орлова:
- Читатели. Газета жила, живёт и будет жить, если она отражает взгляды, чаяния и интересы людей. Партийная печать придерживалась неких канонов и правил. К тому же была цензура, обусловленная партийной идеологией и безопасностью страны. В районках функцию главного цензора выполнял редактор. Он решал, что можно, а что нельзя публиковать. На моей памяти два примера, которые меня, тогда начинающую журналистку, повергли в шок.
В редакцию пришло письмо от жильцов дома на улице Куйбышева. Люди жаловались на ужасные условия проживания: в квартирах холод, сырость, грибок поразил стены, всё заплесневело. Редактор Ш.М. Тарханов сказал мне: мол, иди разберись. Я прошла по квартирам: шторы в плесени, женщина больная лежит - постель от сырости мокрая. Описала всё как есть. А мне редактор говорит: материал написан хорошо, но… И устроил выволочку. Воспитывал: дескать, районные газеты отправляются в государственные библиотеки, там специальные люди именно по ним отслеживают жизнь в глубинке, а в вашем материале не хватает только крыс, которые едят людей! В общем, отправил мою статью директору завода А.И. Клементьеву с просьбой отреагировать…
Валентина Кокшарова:
- В советское время, действительно, было немало писем, которые редакция, не публикуя, отправляла по инстанциям. Но, согласись, и меры принимались действенные. Помнишь, рубрика была «Хотя письмо не опубликовано»?
Елена Орлова:
- Другой пример связан с войной в Афганистане. Пришёл шаквинский парень из армии - раненый, покалеченный. Я приехала в село, поговорила с ним, написала короткую заметку. Тема «Афгана» в то время была закрытой: СССР – мирное государство, никакой войны нет. В Афганистане, по тогдашней пропаганде, всего лишь располагался ограниченный контингент советских войск, и боевых действий он не вёл. В общем, мне снова была выволочка от редактора. Он шумел: на какой он там мине подорвался - этого быть не может!
Валентина Кокшарова:
- Да что Афганистан! Писать нельзя было даже о работе нашего мясокомбината. Колбаса и сосиски свободно не продавались, купить их удавалось редким счастливчикам и людям из административно-торгового сословия. А потому объяснить, почему в продаже нет мясных изделий при выполнении плана мясоперерабывающей промышленности на 200 процентов, было просто невозможно. Колбасы нет – значит, и предприятия нет. Нас, молодых журналистов, отправляли на мартен, в прокатные цехи, ТГЗ – считалась, именно там кипит жизнь и строится новое общество.
Елена Орлова:
- Я была в полном неведении о такой системе работы партии и государства со СМИ. И для меня стало открытием, что письма, в которых имелся хоть малейший намёк на критику властей, отправлялись в органы КГБ.
Валентина Кокшарова:
- Раз в месяц в редакции появлялся сотрудник госбезопасности (кстати, очень милый молодой человек) и просматривал редакционную почту, что-то записывал, спрашивал, улыбался. Однажды в разговоре со мной как бы ненароком обмолвился: мол, знаю-знаю ваше пристрастие к зарубежной литературе. Я тогда работала в СМИ уже два года (после окончания свердловского УрГУ) и действительно всем журналам предпочитала «Иностранную литературу». Словом, всё находилось под контролём.
И только в конце 80-х - начале 90-х годов, когда партия взяла курс на гласность, перестройку и демократию, информационные «шлюзы» открыли, и народ в буквальном смысле захлебнулся в этом потоке. Газета, конечно, вместе с обществом начала быстро менять курс. Люди, долгие годы хранившие молчание, словно спешили высказаться, критически оценить прошлое и настоящее.
Елена Орлова:
- Кстати, в советские времена критики на страницах газеты было тоже много. Я часто бывала на партийных собраниях. И критика, звучавшая на них - будь то в адрес начальника или даже руководства завода, профкома, парткома, потом вся появлялась на страницах городской газеты. А сейчас попробуй покритикуй работодателя – вылетишь с работы в один миг!
Валентина Кокшарова:
- Вот вам результат гласности и демократии, в опьянении которых жили в лихие девяностые! А все-таки, Елена Ильинична, именно эти годы в истории газеты можно назвать поистине революционными. Акции, новые идеи, новые повороты в освещении разных тем. Людям зарплату вовремя не платили, пенсии задерживали, а газету выписывали – такой был спрос на информацию.
Елена Орлова:
- Время такое было. Действительно, каждая лысьвенская семья «Искру» выписывала. Тираж был свыше 26 тысяч экземпляров. Но надо сказать, что и от коллектива редакции многое зависело. В других редакциях такого спроса не наблюдалось. Журналистский коллектив «Искры» отличался профессионализмом и сплоченностью. С читателями работали очень плотно, понимали их и старались всем и всегда помочь. Помнишь, какая была тогда почта? Сколько замечательных, неординарных мнений и суждений, конструктивной критики звучало со страниц газеты в адрес большой и местной политики? Правда, и власти были более лояльными к общественному мнению.
Валентина Кокшарова:
- Газета начала меняться не только по содержанию, но и внешне - пришли новые современные технологии…
Елена Орлова:
- И это тоже заслуга коллектива. Можно было бы «когти не рвать» и продолжать работать по-старинке. Что и делали многие газеты края. Мы же первыми стали покупать компьютеры. Стоили они тогда бешеных денег. В Кунгуре появилась офсетная машина, и мы начали печатать «Искру» там. Это продолжалось целый год. Читатели, конечно, заметили изменения во внешнем облике издания, однако мало кто знал, каких трудов и затрат стоило это редакции. 100 км туда, 100 обратно - уже с тиражом, но в день выпуска читатель всегда получал свежий номер. Не было ни одного срыва. Офсетная печать - это настоящий прорыв в технологии производства газеты. Уходили в прошлое линотипы, «горячий» набор, метранпажи…
Валентина Кокшарова:
- И коллектив, как губка, жадно впитывал всё новое. Осваивали компьютерный набор и вёрстку, в обиход быстро вошла инновационная терминология. Для журналистов настоящим прорывом стали кассетные диктофоны. Помню, первый нам привёз из Москвы депутат Верховного Совета Анатолий Павлов, с которым редакция поддерживала тесную связь (это был наш мощный источник информации). Время было сложное и прекрасное: перестройка, свежие ветры перемен, наивные надежды…
Елена Орлова:
- Редакция тогда находилась в эпицентре всех политических событий района. Помнишь экологический митинг, организованный «Искрой» в защиту жителей пятого микрорайона? Народу собралось! Ответ держали первые руководители завода и «Полистила». Надо сказать, что и действие этот митинг возымел серьёзное. Металлурги нашли какое-то техническое решение, и дышать в пятом микрорайоне стало легче.
Валентина Кокшарова:
- Если же говорить в целом о том времени, то и общество, и газета были крайне политизированы. Ситуация усугублялась ещё и начавшимися негативными процессами в экономике. Шла приватизация. Людей серьёзно сбили с толку пропагандой раздела государственной собственности. Акции, ваучеры... Потом начались простои, остановки производств, вынужденные отпуска, задержки зарплат, потом и пенсий. Эта лавина обрушилась на людей, выросших в условиях стабильности и низких цен на продукты питания и товары. Надежды, связанные с гласностью и перестройкой, быстро таяли. Потом начался «парад суверенитетов», приведший к развалу Союза. Естественно, газета, вернее, её читатели не могли не реагировать на происходящее.
Яркой страницей в её истории стал клуб избирателей, созданный в «Искре». Он собирался каждую неделю, и всякий раз на него приходил кто-нибудь «новенький». Обсуждали проблемы российской, и местной политики, в основе которых лежали первые свободные альтернативные выборы.
Елена Орлова:
- Первые свободные выборы прошли в Верховный Совет РСФСР. Газета для тогдашних кандидатов действительно была настоящим рупором – иной связи с избирателем в ту пору просто не было, не то что сейчас. Закон позволял «просветить» каждого кандидата, как рентгеном. И избирателей никто слова не лишал: любой мог через газету высказать отношение к кандидату и задать ему любой вопрос. Сегодня мало кто помнит, как проходил референдум о сохранении СССР. «Искра» публиковала письма лысьвенцев на эту тему целыми страницами. Народ развала Союза не желал, но была и оппозиция, считавшая по-другому.
Валентина Кокшарова:
- В нашем коллективе тоже такой опозиционер был. Виктор Кучумов, активный член клуба избирателей, кажется, за неделю до дня голосования написал ночью на торцевой стене дома № 20 на улице Кузьмина свой коронный лозунг, который несколько лет многие ему простить не могли, – «Железным кулаком референдума загоним республики в стойло!».
Елена Орлова:
- …и был задержан милицией, и помещён в «кутузку» за нарушение общественного порядка. А потом закрашивал своё «художество»... Но коричневая полоса на фасаде дома «выдавала» своего автора вплоть до начала капитального ремонта дома.
Валентина Кокшарова:
- Наш читатель знает Орлову как журналиста-политобозревателя. Со своей позицией и принципиальным видением ситуации. Но одно дело в должности замглавреда писать на политические темы в условиях безудержной свободы слова, другое – встать у руля официального органа местной власти. Пришлось ли тебе вносить коррективы и поступаться принципами?
Елена Орлова:
- Во-первых, к тому времени, когда мне пришлось стать главным редактором, «Искра» уже не значилась, как чей-то официальный орган. В ту пору у газеты были два учредителя - ООО «Редакция газеты «Искра» и администрация района. Но быть учредителем газеты – не значит владеть газетой или считать её официальным органом власти. И решение о том, кто возглавит газету, принималось не кулуарно – должность главного редактора была выборной. Главный редактор (он же директор ООО «Искра») избирался тайным голосованием на собрании участников общества. Честно говоря, я совсем не горела желанием стать главным редактором и кандидатуру свою на редакторство не выдвигала. Поэтому в «исполняющих обязанности редактора» значилась почти два года. Но это к слову.
Если по существу, то политику взаимоотношений между местной властью и прессой определяет не главный редактор и не глава района, а население. Поэтому никаких корректив мне вносить не приходилось и уж тем более – поступаться принципами. Как жил во мне ещё со времён КПСС вольнодумец, так он и остался со мной, выплёскиваясь в публикациях «Искры» и вызывая недовольство местных властей. «Разборок» разного рода было немало, но ни одна из них не могла повлиять на то, чтобы я отказалась от своих принципов.
Валентина Кокшарова:
- Были ли случаи, когда твоё стремление делать современную, оперативную, острую газету входило в противоречие с её официально-учредительским статусом?
Елена Орлова:
- Характер «Искры» всегда был «поперечным», и конфликтные ситуации с представителями власти были всегда. В нормальном обществе, в нормальной газете, с нормальной властью – это обычная практика. Другое дело, что вольнодумство в российских СМИ теперь нещадно пресекается и даже карается. И это не может не отражаться на содержании газет, особенно тех, где в соучредителях значатся органы власти.
Валентина Кокшарова:
- Редакторская амбициозность – она мешает или, напротив, необходима редактору, чтобы держать газету всегда в тонусе и подогревать читательский интерес? Не угрожает ли это изданию тем, что оно может скатиться до уровня жёлтой прессы?
Елена Орлова:
- Не люблю я слово «амбициозность». Не приведи Господи, если у редактора, кроме амбиций, за душой ничего нет! А держать газету в тонусе и читательский интерес к ней можно и без редакторских амбиций. Главный партнёр и главный судья любого издания – читатель. Он и тонус газеты заставит держать, и до уровня жёлтой прессы не позволит скатиться. От редактора требуется совсем малость - держать руку на пульсе и не бояться, что её оторвёт.
Есть мнение? Выскажи!
Социальные комментарии Cackle
перейти к списку статейверсия для печати
