Первого января жительнице Лысьвы Аполлинарии Блохиной исполнится 100 лет. Она читает Солженицына и Голсуорси. Обладает феноменальной памятью и с лёгкостью называет дни рождения пятерых внуков, десяти правнуков и трёх праправнуков.
Когда по улочкам брели лошадки
Она родилась, когда по тихим улочкам Лысьвы возили поклажу лошадки, а каменных домов было меньше, чем букв в её имени. Когда в летний сенокос смотрели на звёзды со стогов и лишь гадали, что прячется в чёрной бездне. О людях тогда говорили: это Гришка, сын Петра, мельника, а это Савелий, из крестьянских.
Савелий из крестьянских и был её дедом по маминой линии. Помнит баба Поля, как маленькой любила гостить у него в большом доме в деревне Петрово. Вместе с сестрёнками забиралась на просторные полати и, затаив дыхание, слушала, о чём толкуют мужики.
В огороде у деда стоял пчельник, наполненный сладкой патокой. В огуречнике зрели пупырчатые запашистые плоды. Смотреть на деда, собирающего мёд, было жутко и радостно: пчёлы его никогда не жалили, лишь вились живым нимбом вокруг головы. А ещё была речка Берёзовка с крутым обрывом, в которой купались в жаркий полдень. Жизнь, наполненная солнцем и любовью, текла размеренно. Пока не случилось несчастье – арест отца.
У Аполлинарии было три сестры и два брата. Она, старшая в семье, хорошо запомнила, как в 1937 году среди ночи увозили её папу, Василия Филаретовича Котельникова, безобидного работягу. Отец был из заводских, трудился на «жести-1».
- Почему арестовали? – переспрашивает баба Поля. – Время тогда было такое, многих забирали. Кто-то оговорил отца. А мама, Евдокия Савельевна, осталась одна с пятью детьми да с животом – ждала шестого. Соседи её пожалели и наняли на лошадь - возить сено и дрова. Были у нас тогда ещё свои лошадь и корова...
Опустело подворье Котельниковых перед войной. К тому времени Поля уже вышла замуж и устроилась в 4-й заводской цех на счётную работу. После того как отца признали врагом народа, младшую сестру Аполлинарии уволили с завода.
- А мне повезло, - говорит долгожительница. – К тому времени у меня была другая фамилия – по мужу. Он тоже работал на «жести-1», дублировщиком. Но недолго: получил травму, остался без руки и перевёлся в ремонтно-механический. Зарабатывал мало, поэтому денег всегда не хватало. А отца реабилитировали только спустя 20 лет.
«Искру» - от корки до корки
Признаюсь, когда шла в гости к Аполлинарии Васильевне, гадала: как выглядит человек, у которого прошлое длиною в сто лет? А когда увидела, восхитилась! Баба Поля держится молодцом. Маленькая, сухонькая, но гибкая, словно тростиночка. Она показалась мне по-особенному красивой. Глаза глубокие, ясные, а в зрачках тонкими лучиками светится доброта. Настоящая, мудрая. Такая, когда всё остальное, кроме этой доброты, уже, в сущности, не имеет значения.
- Сама изудивлялась, зачем так долго живу, - улыбается баба Поля. - Мама умерла на 85-м году, дочери моей нынче уже семьдесят. Восемь с половиной лет жила с ней в Омске, а потом запросилась домой, в Лысьву: умирать на малой родине. Но после того, как переехала, уже девять лет топчу землю. Дочь приезжает каждую осень и выводит меня гулять. Я сижу на скамейке, дышу воздухом, смотрю на листья.
На своей улице баба Поля пережила всех подруг. Говорит, никакого секрета долголетия она не знает. Но, слушая её рассказ, понимаешь: годы Аполлинарии Васильевне продлевали труд и книги, которые она всегда читала запоем. Никогда не была одна, не сидела сложа руки. Всегда была в движении и в окружении людей, которым старалась помочь чем могла.
Сегодня баба Поля ходит с палочкой, плоховато слышит. Были проблемы со зрением, но своевременно сделанная операция позволила его восстановить. И теперь ночами долгожительница читает и читает.
- «Искру» от корки до корки, детективы, русскую классику, - перечисляет она. - Недавно прочла избранные произведения Солженицына - толстый том в 800 страниц. А мой любимый писатель - Голсуорси. Молодой любила ходить в кино, смотрела постановки в нашем лысьвенском театре. Приучала к этому и своих ребятишек.
С внуками – по скайпу
Детей у Аполлинарии было трое, она пережила двоих. Ни разу не сбившись, перечисляет своих потомков: одна внучка, Елена, – инженер-химик, вторая, тоже Елена, – фармацевт, Станислав – акционер предприятия «Уралгидропром», Юлия – учитель математики, Анастасия – экономист. Правнуки тоже реализовали себя в разных сферах: Наталья – врач-невролог, Александр - механик, Дарья работает в кадастровой палате, Илья – фармацевт, Роман – программист, Дмитрий – военнослужащий, десантник. Самые младшие из правнуков - 14-летние Кристина и Андрей, восьмилетний Алексей, трёхлетняя Ульяна. Праправнуков трое: Насте пять лет, Егорке - два, а Софье всего пять месяцев. Видя моё удивление, долгожительница добавляет: «Память у меня хорошая, всё-всё помню».
Помнит баба Поля лицевые и изнаночные петли, потому что много лет вязала детям и внукам свитеры, носки и шарфики. Не забыла, как сажать в чернозём семена, потому что её небольшой огородик у дома в пос. Жарова всегда был ухоженным и цветущим. Помнит, как строился дом на ул. Аптекарской для первой лысьвенской «стахановки» - труженицы эмальцеха.
В её памяти - военные стахановские 200 граммов хлеба, которые давали на заводе передовикам. И удивительная история сватовства деда - трижды женатого, которому её мама, его дочь, искала третью супружницу. И первый цветной телевизор, который купил зять – муж старшей дочери Лидии. И даже то, что чудо техники её не особо впечатлило.
Зато сегодня она с удовольствием общается по скайпу с внуками, которые живут в Омске. И опять же совершенно не удивляет её диковинка, позволяющая видеть другого человека за тысячи километров.
А в дороге плакала. Казалось бы, чем можно удивить того, кто пережил революцию, репрессии, коллективизацию, две войны, расцвет и развал Страны Советов, первый полёт человека в космос, запуск орбитальных станций, всеобщую глобализацию и, наконец, 11 правителей страны?! Разве только доступностью расстояний. Долгожительница вспоминает: когда она была маленькой, на ярмарки в Пермь их семья ехала неделю. А когда родные повезли её в краевой центр на операцию и дорога заняла не более двух часов, Аполлинария Васильевна даже плакала от нахлынувших чувств.
Что и говорить, одна только Лысьва на её глазах менялась как в замедленных кадрах немого кино: перекраивались дороги, возводились новые дома, разрушались старые. Строились и разрушались, строились и разрушались... Зимы и вёсны, зимы и вёсны… А баба Поля просто жила. Любила работу, детей, мужа, с которым была счастлива в браке 42 года. Растила внуков, читала книги и никогда не думала, сколько отмерит ей Господь, сколько ещё Новых годов выпадет на её день рождения.
Мы сидим на кухне в уютном доме. Лучатся добротой глаза, в которых, как в небе, застыли сияющими звёздочками десятки лет. Под ногами трётся кот. Правнук Андрей собирается в секцию с друзьями. Скоро придёт с работы та самая Елена. А в день рождения подадут сигналы сотик, скайп - и все многочисленные «пра-пра» будут признаваться в любви бабушке-долгожительнице.
- Как вы говорите вас зовут? – переспрашивает баба Поля. - Елена?! Как мою внучку. Дай вам бог здоровья!
И так тепло становится от этих простых слов, что приходит понимание: секрет долгой жизни в том, чтобы жить не для себя. Тогда десятки лет не будут годами одиночества.
Социальные комментарии Cackle
перейти к списку статейверсия для печати
