Бурьян, железобетонные скелеты некогда добротных зданий, разбитый асфальт дороги… Территория бывшего подсобного хозяйства ЛМЗ – идеальные декорации для фильма о постцивилизационном запустении. И где здесь ферма по разведению текселей?
В мечту - с головой. Среди откровенно запущенных построек есть те, что выделяются признаками жизни. К стене одного пристроилась поленница, с другим соседствуют трактор и пресс-подборщик, зябнут под полиэтиленом рулоны сена…
У многих в детстве было желание завести корову или лошадь. Во взрослой жизни на это решаются далеко не все. Тем более в современной России.
Мечта связать свою жизнь с животноводством у Максима ГОЛУБЦОВА появилась ещё в школе. В старших классах он уже готовился к поступлению на зооинженерный факультет сельскохозяйственной академии. Причём хотелось, чтоб было не просто крестьянско-фермерское хозяйство, а настоящий агрохолдинг с переработкой мяса и молока.
Максим с женой Валентиной трудился именно в таком: чусовское ООО «Ключи» - одно из крупнейших аграрных предприятий региона. У молодой семьи зоотехника по кормлению и бухгалтера были неплохие условия труда и жизни.
- Достойные зарплаты, двухкомнатная квартира – хоромы в 86 «квадратов»! – вспоминает.
Есть такое социальное явление – дауншифтинг. В некоторой мере термин подразумевает жизнь ради своих, а не чужих целей. А тут не просто цель – мечта. Как от неё отвернёшься?
- О возможных трудностях даже не задумывался, - объясняет молодой фермер. – Понимал: сейчас не попробую - потом уже не решусь. Но в этом случае я разочаровался бы в себе.
На дровах, сваленных у печки-буржуйки, играют отсветы огня. Бытовка, в которой идёт разговор, совсем не похожа на шикарные апартаменты.
- Может, это звучит смешно, но хотелось трудностей, - признаётся собеседник.- Чтоб проверить: а смогу ли я их преодолеть?
За трудностями не заржавело.
Инвестиции, соседи и Путин. Путь к ферме начался с садового участка в коллективном саду № 23. Из агрооборудования – один мотоблок. Стартовые инвестиции – собственные накопления, помощь родителей и господдержка в виде гранта на развитие.
Впрочем, идея построить ферму в саду быстро напоролась на коллективное мнение других собственников участков. Здание уже заводили под крышу, когда соседи во главе с председателем собрали подписи против такого развития сельского хозяйства.
Бизнес-план, составленный Максимом при помощи жены-бухгалтера, на подобное противостояние не был рассчитан. На бумаге – рост поголовья в новой ферме, на деле – кучкующиеся в саду бараны. На ум пришёл знакомый ещё по работе в «Ключах» руководитель ООО «Полесье» Михаил Антипин: подсобное хозяйство ЛМЗ давно было выставлено на торги под размещение объекта промышленности или сельского хозяйства.
...Работа закипела. Весь хлам из катакомб помещений вычистили и за две недели своими силами возвели стены, сколотили кормушки. Под овчарни переоборудовали теплицы.
Финансовое истощение подкралось незаметно. «Бараний вес» оказался тяжелее ожидаемого. Чтобы остаться на плаву, Максим продавал навоз и дрова, шабашил по ночам на другой ферме. Помогали родители - Галина Владимировна и Василий Александрович, не осталась в стороне жена.
Перед выбором поставила проблема с землёй для заготовки сена. В это время менялся аппарат администрации, некоторые специалисты с задержками давали ответы по административному делению участков. Чтобы не остаться без кормов, пришлось без спроса выкосить поле. К счастью, оно оказалось бесхозным и теперь принадлежит Голубцову.
Квинтэссенция – блестящая история с электричеством, подключённым после обращения к… Президенту. Документы на присоединение фермы к линии электропередачи давно были готовы, только что-то пошло не так. Электричество появилось только после того, как фермер дозвонился до Владимира Путина на прямую линию.
Известный приём борьбы с бессонницей – считать овечек, проходящих перед мысленным взором. У Максима эти полорогие на глазах, кажется, всегда – и в мыслях, и в реальности. На сон, к слову, остаётся совсем мало времени.
- Если бы мне сейчас предложили поднимать такое хозяйство с нуля, - он, вздыхая, берёт натурально театральную паузу. – Просто всё сделал бы по-другому. Сначала отстроился, закупил поголовье, прощупал рынок сбыта. Но это всё долго.Наверное, передумал бы...
Секрет фирмы. Перефразируя бородатую шутку, бараны – это не только ценный мех, но и 14-16 килограммов мяса. Шерсть, кстати, сегодня вообще мало кого интересует.
Текселей, мясошёрстную породу овец, Голубцовы купили в Башкирии. Компанию им составляют овцы известной многим романовской породы, закупленные в пермском питомнике. Всего около 300 голов.
- Как куда идёт баранье мясо? На борщ, шурпу, лагман, шашлык, само собой, - улыбаясь, загибает пальцы Максим. - Раньше часто слышал: мол, баранину нужно уметь готовить. Ничего подобного! Всё очень просто.
А вот в разделке туши особенности есть. Даже если фермер вырастил очень хорошего барашка, есть немалый шанс испортить мясо, просто сдирая с туши шкуру. Секрета правильного свежевания фермер, естественно, не раскрывает.
- Всё готово, скоро приеду, - прерывается на телефонный разговор. – У вас там есть топор? Отлично, всё сделаю.
Можно было бы предположить, что в числе клиентов Голубцова – люди, разбирающиеся в баранине просто ввиду национальности. Однако покупают его, как ни странно, почти одни русские. География поставок довольно широка – мясные магазинчики Лысьвы, Чусового, Горнозаводска и Перми.
Тем удивительнее слышать, что в ближайшем будущем поголовье баранов будет сокращено, а ведущая роль достанется… козам.
За козу в ответе. - Бараны – не тупиковый путь развития фермы. Это хороший старт для проб и ошибок, - расставляет приоритеты собеседник.– Если б сразу занялся козами, возможно, ничего бы и не получилось.
Главный ориентир бизнес-плана – создание сыроварни. Это коровье молоко купить не проблема – хоть в подсобном хозяйстве АТП, хоть у фермеров в Оленях или Аитково. Козье реже и дороже. Без своего поголовья не обойтись. Пока оно состоит из девяти коз.
Первый опыт домашнего производства уже получен: сначала у Голубцовых получался мягкий адыгейский сыр, теперь они постигают тонкости варки нового вида.
- Не знаю, как он называется, - я в сырах не очень разбираюсь, - машет рукой Максим. – Но уже ближе к твёрдым сортам: ломтик можно согнуть - не сломается.
«Шевр, сент-мор, шабишу – прекрасные козьи сыры. И производство оказалось не таким сложным». Кто знает, может быть, через некоторое время именно эти слова будут в новом очерке про Максима Голубцова.
перейти к списку статейверсия для печати
